МБУ «Центральная городская библиотека»

Свои первые стихи Галина Семичева не помнит. Но хорошо помнит, что сказал ей брат-литератор, когда она показала ему свою заветную тетрадочку: "Если можешь не писать, то лучше не пиши. А вообще-то ничего." Детская обида захлестнула, но она послушалась, забросила это дело, и только в студенчестве все вернулось, потому что не писать не могла - юность, пора мечтаний и надежд. О любви, правда, не писала, все больше о природе, о комсомоле, о хороших людях и о том, как надо любить родину. Такими уж они правильными и патриотичными были воспитаны.

Роковая пощечина

Четыре года Галя дружила с мальчиком-студентом, собирались пожениться, но перед свадьбой Коля решил съездить в Москву к сестре. Уехал. А она на одной из томских танцплощадок совершенно неожиданно встретила своего будущего мужа. Подходит к ней какой-то парень и спрашивает: "А ты чего тут стоишь?" Не понравился ей тон вопроса, никто ведь так с ней никогда не разговаривал, развернулась - влепила ему пощечину. И домой. А он, оказывается, следом пошел и узнал, что живет эта гордая и красивая девушка с длинной косой и невероятно пушистыми ресницами в маленьком доме в сосновом бору. На следующий день она черемуху возле дома обирала. Глядь на горочку - он. Заходит во двор, и, как будто тысячу лет ее знает, снимает с сенок все ее 48 килограммов, и ставит на землю. Это была их первая встреча после пощечины. Во вторую они пошли в кино, а в третью он ее спрашивает:

- Ты за меня замуж выйдешь?

- Конечно, а почему бы и нет, - отвечает шутя.

А он не шутил. И в загс повел. По дороге Галя спрашивает:

- Как хоть твоя фамилия-то?

- Семичев...

Близнецы и Скорпион

Они с мужем абсолютно полярные люди. Небо и земля. Она - Близнецы, а он - Скорпион. Он экспансивный, взрывной, а она сдержанная, спокойная, никогда никого даже словом не может обидеть. Правда, оба веселые. Но тем не менее Галина считает его удивительным человеком и безмерно благодарна ему. За что? Поженившись, они совершенно не знали друг друга. Замуж вышла за неделю, а притирались потом лет 15, не меньше. У него характер сложный, а ей хотелось, чтобы все сразу, причем чтоб было "гладко и прекрасно". Она училась уже в аспирантуре, и крутитъся приходилось так, что чуть не падала от усталости, ведь на руках к тому времени уже были две маленькие дочки. К тому же помогала мужу закончить техникум, потом институт, родных его опекали. Напряжение было такое, что до нервного срыва дошло, а потом и до болезни. Тяжелой и мучительной - такой, что и врагу не пожелаешь. 12 лет она была прикована к кровати. И все эти годы муж не просто терпел, он делал все, чтобы поднять детей и помочь ей вы­жить. Медицина оказалась бессильной, но судьба подарила ей один шанс из тысячи. Она поднялась. Сама, без врачей, испробовав на себе огромную и непозволительную дозу какого-то снадобья. Поднялась, чтобы жить. Чтобы любить. Чтобы писать стихи...

Потеряла зрение, потеряла слух,

 Нет уже терпения, на исходе дух,

Потеряла времечко, с пальчика кольцо,

 Денежки на семечки и свое лицо.

 Аппетит потерян и ночной покой,

Лишь одни потери числятся за мной.

Я теряю вес свой и "товарный" вид,

Погляжуся в зеркало - сердце заболит.

Запишусь в искатели и найду я вновь

 Время и терпение, и свою любовь,

Дух окрепнет, зрение и, надеюсь, слух,

 Понесусь по городу прямо во весь дух.

Все, что потеряла я, обрету опять,

Чтобы завтра снова мне было что терять.

Самиздат

Поэтом себя никогда не считала и не считает. И это несмотря на то, что у нее уже вышло шесть сборников стихов. И опять же благодаря мужу, ее единственному другу и единственному спонсору, слушате­лю, зрителю, редактору, сподвижнику. Сам он стихов не пишет, не очень тонко чувствует слово. Первый прочитает, оценит, а то и покритикует, посоветовав заменить ту или иную строчку. Глядишь, и верно строка-то явно "прихрамывает". Не главное, ему это дело безумно нравится. Вспышки его, конечно же, не исчезли без следа, но Галина научилась их гасить. "Димочка, золотко ты мое, - скажет при случае, - да стоит ли это твоих сил, да не огорчайся ты так, вот увидишь - все будет хорошо". И правда, через пять минут от стихии и следа не осталось.

Тиражи книг небольшие - 100, 200, 400 экземпляров. Издают они книги на собственные деньги. Пенсии - на питание, а зарплату, свою и дочерей, - на сборники. Это они с мужем такую цель перед собой поставили: оставить после себя память. Для детей и для людей.

- А что я еще могу оставить? Внуков и книги. Может быть, когда-нибудь какое-то стихотворение согреет чью-то душу. Через 50 или через 100 лет. Может быть, мои стихи про­рвутся сквозь время, а может, и нет... Если да, то я там... все равно почувствую это...

Меж поэзией и жизнью

Как-то на первом ее творческом вечере в ДК им. Островского Алоиз Крылов назвал Галину Семичеву стихотворицей. Очень уж по душе пришлось ей это слово. И не поэт, но и не обычный человек. На первой ступенечке между. Как бы связующее звено.

- То есть я все равно приближаю людей к поэзии, в которой есть и великое, и мудрое, и хорошее, и высокое - всякое. Но есть еще и такое, благодаря чему, наступив на мою приступочку, вы пойдете дальше.

Она пыталась найти это слово в словаре, но пока не нашла. Есть только устаревшее, да и то лишь применительно к мужчине. А в слове этом, прислушайтесь-ка, музыка звучит. Сти-хо-тво-ри-ца... Мастерица, рукодельница, вышивальщица... Оно созвучно с ее бытом, с ее отношением к жизни, к людям, в нем как будто живет-перекатывается зернышко с поля, а эхо доносит из-за речки то ли плач, то ли песню народной сказительницы.

Господи! Пусть чаще правят тучи!

Ведь без них - ни роз и ни любви.

Сколько неразгаданных созвучий

Дождик опускает до земли.

Дари добро по всей земле

У Галины Семичевой свой круг почитателей. Они приходят на ее творческие вечера, слушают и получают в подарок книги. Она ведь ни одной не продала, все – раздарила. И счастлива от этого. Ее часто приглашают в школы, в ЖЭУ, в воинскую часть, даже к заключенным как-то ездила. Она испытала то, что не каждому в жизни приходится испытать - дарить радость людям. Глядишь, у одного взгляд потеплел, а лицо озарила улыбка, у другого льдинка в сердце растаяла, у третьего тучки над головой рассеялись. А ей больше ничего и не надо - только бы увидеть глаза этих людей, их от­ражение, сделать их хоть на миг счастливыми. Ведь каждый человек, плох он или хорош, герой или преступник, - личность. И она готова открыть душу каждому, распахнуть ее так, чтобы все смогли войти, чтобы всем было там тепло и уютно.

"Аргентинское танго"

Мечтать? Да, она может и мечтать, но это больше земная женщина, которая ставит перед собой цель и целенаправленно идет к ней. Просто так, хаотично или пустоцветом, ей неинтересно и скучно жить. И почему это в сутках всего 24 часа? Почему не 48, не 64?

О! Тогда бы она успела еще больше, поспела бы везде. И в лес бы сбегала и рукоделием бы снова занялась и рисованием. А если б было время и средства, может быть, и на море хоть раз вырвалась. Да нет, не суждено, видно, увидеть это чудо. Хотя написала ведь "Аргентинское танго", представив себе темную южную ночь: берег освещает безумно красивая луна, волны шепчутся, музыка льется, а люди о любви говорят. Но это стихотворение, одно из тех, что стало песней, скорее, исключение из правил. Галина пишет о земном, о реальном, о том, что сама видела и сама пережила. Особенно в детстве - холодном, голодном, послевоенном. Она как будто зафотографировала все на пленку памяти. Как лишилась отца, как умирали брат и сестра, как проходили первые после войны выборы, деревню, где жила, почти каждый дом и каждый двор, даже погоду. Помнит с друзьями, такими же голопузыми и вечно голодными, ловили стрижей. Как медведи гнали по деревне стадо коров, а они прятались, потому что вот-вот этот ураган сметет их и заглотит. Помнит удивительный запах картошки, наляпанной прямо на буржуйку. Это было так вкусно! Даже сейчас с удовольствием бы попробовала...

Осколок детства - светел и горяч:

 Там отчий край, росою окропленный,

Забрав меня в свое святое лоно,

Дарил поля, луга дар ил, кедрач...

У нее нет своей творческой мастерской. Да какая там мастерская, своего угла-то никогда не было. Но жили хоть и тесно, а дружно. Дом всегда полон людей: родственников, знакомых и вовсе не знакомых людей, которые нуждались в поддержке и помощи и которые неизменно получали все это в небогатом, но гостеприимном семействе Семичевых. Но блокнот всегда под рукой, а строчки, рифмы и образы вечно крутятся в голове, наталкиваются друг на друга и, если упустишь, улетят, как птицы, поди-ка поймай. Такого не бывает, чтобы села, сосредоточилась, и пошло-поехало. Ее время - ночь, когда всех накормила, напоила и спать уложила. А утром, как штык, в шесть – подъем. И неважно, выходной это или отпуск, так уж привыкла.

Дарительница

В доме много томиков стихов. Но любимые не все. С непревзойденными Пушкиным и Есениным можно отдыхать, купаться в лучах их солнечной поэзии. Это для души и сердца. Гумилев заставляет думать, оценивать и принимать решения. С Цветаевой и Ахматовой много чего вспоминается из детства и юности и каждый раз словно заново переживается.

В Северске, считает Галина Семичева, очень много талантливых и прекрасных людей. Каждый из них самобытен и интересен по-своему. Но выше всех она ставит Михаила Карбышева. А из пишущих женщин - Валю Самойлову. Свету Бучельникову очень хвалит, особенно за ее теперешние стихи. Сама же Галина, по ее собственному выражению, "варится в собственном соку". Большим мастерам свои творения не носит, стесняется, даже в Томск ни разу не возила. Конечно, хочется, чтобы кто-то оценил, поправил, под­сказал. "Я бы это с благодарностью приняла. Не поэт ведь я, стихотворица. А пишу потому, что очень уж хочется поделиться своей радостью". Да, она из той породы людей, что чем больше отдают, тем больше получают. Дарительница. Самое большое горе для нее - это предательство, а самое большое счастье - подарить улыбку человеку, помочь ему остаться личностью. Если человеку вдруг понадобится ее помощь, он ее получит незамедлительно и в любом качестве. Надо ему рубль на хлеб - она даст, с ребенком поси­деть некому - она посидит, стихи хочет послушать - она почитает. Это как тот кувшин с волшебной водицей, из которого чем больше пьешь, тем полнее он становится.

По секрету всему свету

Недавно вот юбилей был у Галины Ивановны. Скопили с мужем денежку, да и пригласили друзей. На этом вечере в ДК им. Островского она читала, а ее слушали. Она дарила стихи, а ей дарили цветы и любовь. Звучали песни на ее слова, и впервые в жизни Галина Ивановна сама пела со сцены. Кстати, откроем секрет: в музыкальном театре идут репетиции нового спектакля и одним из авторов стала тоже она, Галина Семичева.

В Северске ее хорошо знают как поэта-песенника. На протяжении многих лет она плодотворно сотрудничает с нашими композиторами и исполнителями - Н. Бордюковским, А. Трофимчуком, А. Белевым, Г. Овчинниковой, М. Тысевым, С. Кали­ниной и другими.

Свои годы она не чувствует. И не удивительно. Ведь это всего хотящий, всегда и всюду спешащий, прямо-таки летящий навстречу солнцу и делам человек. Вы тоже хотите остаться таким же молодым и удачливым? Нет ничего проще. Галина Семичева откроет вам еще один секрет:

- Надо хотеть жить и хотеть оста­ваться молодой. Надо много работать. Когда у человека не хватает времени, когда он много и с удо­вольствием делает свое дело, ему некогда зацикливаться на бедах и болезнях.

Калинина В.

//Диалог.- 2001.- 6 июля.– С. 5.